Кастинг второй: Юля

Я стою возле окна и смотрю на серое небо, с которого неторопливо падает мелкий декабрьский снег. С высоты восьмого этажа открывается вид на мрачный двор, окружённый безликими панельными домами, припорошенный этим самым снегом, на голые деревья и редких, спешащих по своим делам, прохожих. Уже смеркается, так что даже эти грустные виды угадываются с трудом.
Я гляжу на часы и включаю видеокамеру. Пора приступать к делу.

Раздаётся тихий стук в дверь.
— Кто там?
— Эээ... Мне назначено на это время, — слышу я девичий голос, неуверенный, тихий, но весьма красивый.
— Хорошо, входите.
Дверь медленно открывается и в зал тихо, словно мышка, проскальзывает миловидная девчонка. Стоит неуверенно и теребит пуговку на короткой джинсовой курточке.
— Присаживайся, — показываю я на кресло напротив камеры.
Девчонка всё также тихо и плавно садится на самый краешек кресла, плотно сжав стройные ноги и скрестив руки на груди, будто замёрзла, хотя в помещении довольно тепло. Нервно озирается по сторонам. Сразу видно, малоопытная.

— Добрый вечер.
— Добрый... вечер...
— Как тебя зовут?
— Юля.
— Это твоё настоящее имя?
— Да, кхгммм!..
Девчонка ёрзает на кресле, смотрит мимо камеры, тяжко дышит.
— Смотри, пожалуйста, в объектив камеры.

Делает как я сказал, но глазки бегают туда-сюда. Прелестные синие глазки. Да и не только глазки у неё прелестны. Красивое славянское лицо с вздёрнутым носиком и пухлыми губками, изюминку которому придают едва видимые веснушки.
— Ты ведь не просто так пришла сюда, Юля?
— Да-да, конечно, не просто так...
— Ты ведь знаешь чем мы тут занимаемся?
— Д-д-да... — густо краснеет и опускает глаза в пол, — мне рассказывали...
«Ох, уж эти скромняжки, клиенты их обожают!»
— Что именно тебе рассказывали?

— Эммм... Что вы тут... Это... Снимаете, ну, эти, ну, фильмы, эээ... Для взрослых...
— Да не нервничай ты так. И в камеру смотри. Да, вот так. Не бойся, не съедят тебя.
Юля жуёт свои милые пухлые губки. Губки без следов помады, как у нас и заведено.
— Сколько тебе лет, Юля?
— Восемнадцать.
— Хорошо, — я фокусируюсь на её лице, — давно исполнилось?
— Уже полгода.
— И ты, как я полагаю, уже не девственница?
— Нет, — снова густо краснеет.

— Да уж, в наше время восемнадцатилетняя девственница — редкий зверь. От кого ты узнала про нашу компанию?
— От Милы. Она говорит что вы ей хорошо заплатили всего за один вечер работы.
— Да, мы ей хорошо заплатили. Но. Но она хорошо отработала эти деньги, — камера вновь отдалилась, демонстрируя неловко сжатую фигурку в кресле, — а глядя на тебя такого не скажешь. Ты точно хочешь сниматься у нас? Прейскурант наш видела?
— Да...
— И на что готова ради денег?
— Нууу...
— Тебе много денег нужно?
— Ну, как и Милке хотелось бы... А лучше больше...

— И на что такие деньги такой скромняге?
— На свадьбу...
— Что-что?!
— На, кхгммм, свадьбу...
— Ничего себе! Замуж собралась?
— Да...
— И скоро свадьба?
— Чем раньше тем лучше.

— К чему такая спешка?
— Ну, я, это... Мы... В общем... Нууу...
— По залёту, что ли?
— Да, — вновь краснеет она.
— Интерееесненько! И большой срок?
— Десять недель.
— А жених в курсе, как ты хочешь заработать?
— Нет-нет-нет, что вы! Он не должен ничего знать! — девчонка машет руками и выпучивает глазенки, — Мила говорила, что видео идёт за границу и у нас его никто не увидит!

— Именно, — «наивная лохушка, развесила уши!», — нашу съёмку увидят только избранные и только за рубежом.
Юля облегчённо вздыхает.
— Только, чтобы хорошо заработать, надо и хорошо потрудиться. Кроме жениха, был ещё кто-то?
— Что, простите?
— Трахал тебя кто-нибудь ещё кроме суженого? — её бестолковость меня уже порядком подбешивает.
— А, это... Ну да... Было один раз... До него...
— И всё?
— Да.
— Негусто. Уж лучше бы целкой оставалась. Ладно, встань пока.
— Что?
— Да заебала ты тупить уже! Встань, говорю, в полный рост.

Встаёт, краснея.
— Какой рост?
— Метр-шестьдесят-семь.
— Вес?
— Около шестидесяти.
— Грудь?
— Второй размер.
— Покрутись вокруг, только медленно. И не зажимайся ты так, расслабься.
Ножки и попка в обтягивающих джинсах что надо: широкие бедра, плавные изгибы коленей и икр, между ляжек виднеется просвет.
— Сними курточку. Повесь на кресло.

Сквозь обтягивающую футболку видно сочное тело: узкие плечи, выпирающую грудь, плоский пока живот и тонкую талию.
— Теперь футболку.
Снимает футболку и вешает туда же, остаётся в красном кружевном лифчике, из которого выпирают налитые соком сиськи. Да, о беременности, кроме них, пока ничего не напоминает. Живот ещё не округлился.
— Джинсы.
Снимает джинсы и отправляет к остальным вещам. Остаётся в красных стрингах, купленных в комплекте с лифчиком, и красных же носках. Явно готовилась к показу, принарядилась.

— Покрутись ещё разок.
Да, попка, несмотря на немаленький размер, без малейших следов целлюлита, упругая, круглая, сочная.
— Лифчик.
На секунду задумалась, но быстро избавилась от ненужной тряпочки. Грудь спелая, загорелая, налитая, с большими розовыми сосками. А правая половинка чуть больше.
Подхожу и пробую их наощупь: твёрдые, упругие, молодые. Кручу по-очереди соски. Те от моих манипуляций встают торчком. Девчонка молча терпит. Мну упругую попу, слегка шлёпаю по ней. Попка пружинистая, сочная, гладкая. Сажусь назад, на диван.
— Теперь трусики.

Снимает стринги. Видны следы от загара и аккуратный «ирокез» каштановых волос, чуть темнее чем на голове.
— Это с тобой Милка на крыше загорала?
— Да. А что?
— Вижу по сиськам загорелым. Повернись, упрись руками в кресло и пошире раздвинь ноги. Да, так. Ноги ещё пошире. Максимально.
— На шпагат сесть?
— Нет, на шпагат садиться не надо.
— Могу и на шпагат, я гимнастикой занимаюсь.
— Верю, что можешь. Но сейчас это лишнее, всё что нужно и так видно. Потом, возможно.

Киска у Юли аккуратная, розовая, губками внутрь. Между ягодиц тонкая розовая полоска и не менее розовый, сморщенный анус.
— Садись на кресло, продолжим интервью.
Садится, плотно сжав ноги и прикрыв грудь.
— Расслабься, руки убери. Куда-куда, на подлокотники! Нечего тут в скромницу играть. Ноги слегка раздвинь чтобы всё видно было. Да, достаточно. И в камеру смотри. Хорошо. У меня будут ещё вопросы по прейскуранту: глубокий минет? Глотаешь?
— Что глотаю?
— Сперму, детка, сперму. Глотаешь сперму?
— Иногда... По-настроению.
— У меня проглотишь. Глубоко сосешь?
— Любимому — да, когда попросит.
— Большой у него?
— Семнадцать где-то.

— У меня побольше. Думаю, справишься. Анальный секс практикуешь?
— Редко. Это готовиться надо заранее, и не очень приятно.
— Ну, ты же подготовилась?
— Да, конечно.
— Хорошо. С девушкой пробовала?
— Нууу... — снова краснеет и опускает глаза, — пробовала пару раз.
— С Милкой, небось?
— Да...
— Я и не сомневался. Она сегодня тебе будет помогать, ты в курсе?
— Да...
— Милка, заходи.

Цокая каблучками заходит Мила. Высокие сапоги, короткая плиссированная юбчонка, из под которой выглядывают кружевные края чёрных чулок, обтягивающий топик, из под которого дерзко торчат твёрдые сосочки. В пупочке сияет колечко с камушком — последний писк моды. Но косметики на лице всё также нет — я настоял. Стоит, улыбается ехидно, хитро смотрит на Юлю, глазки блестят. Видимо, «пыхнула» косячок на кухне, пока мы тут с Юлей беседовали.
— Мила, подготовь подружку, да как следует. Она хочет хорошо сегодня заработать.
Я освобождаю диван и направляю камеру на него.
Юля становится на диван раком, дырочками к камере.
— Смотри как там сухо, непорядок!
Милка вальяжно подходит ...  Читать дальше →